Ответ:Интересующую нас тему уже затронул в одной из своих статей Б. О. Корман. Он совершенно справедливо указал на многозначность понятия «автор» у М. М. Бахтина и вычленил такие его компоненты, как «последняя смысловая инстанция», повествователь и др. Исследование это опиралось, однако, на материал одной главы «Проблем поэтики Достоевского» — «Слово у Достоевского», и потому не может считаться исчерпывающим тему. Спорным моментом в статье Б.О. Кормана кажется нам попытка разрешить чрезвычайно сложный вопрос о полифонии ссылкой на то, что М. М. Бахтин отождествлял авторский голос с речью повествователя-рассказчика. Автор для М. М. Бахтина — это, прежде всего, иерархически организованное явление. Наиболее отчетливо понимание этого было сформулировано в записях 1970-71 гг.: «Первичный (не созданный) и вторичный автор (образ автора, созданный первичным автором) Создающий образ (то есть первичный автор) никогда не может войти ни в какой созданный им образ». (Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979, с. 353). В другом месте М. М. Бахтин Выразился так: с авторомтворцом «мы встречаемся … в самом произведении, однако вне изображенных хронотопов, а как бы на касательной к ним». (Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975, с. 403). Есть, кроме того, и еще одна инстанция — биографический автор. Его «мы находим вне произведения как живущего своею биографической жизнью человека» (там же). Возникает триада: биографический автор — первичный автор — вторичный автор. О наличии этого ряда в теоретических построениях М. М. Бахтина надо помнить всегда, когда мы апеллируем к другим мыслям ученого об авторе. Нельзя игнорировать и то, что приведенная точка зрения была итогом, тем, к чему М. М. Бахтин пришел в последние годы жизни. Но поскольку цель наша — не изучение творческого пути выдающегося литературоведа, а попытка реконструкции его концепции автора, мы будем отталкиваться именно от этой триады. Иначе говоря, наша задача — поиск такой непротиворечивой концепции, которой удовлетворяла бы большая часть размышлений исследователя об авторе. Биографический автор — это, как мы уже сказали, исторически реальный человек, наделенный своей биографией и «внеположенный» произведению. Для М. М. Бахтина он находится за пределами науки о литературе.
Answers & Comments
Ответ:
Ответ:Интересующую нас тему уже затронул в одной из своих статей Б. О. Корман. Он совершенно справедливо указал на многозначность понятия «автор» у М. М. Бахтина и вычленил такие его компоненты, как «последняя смысловая инстанция», повествователь и др. Исследование это опиралось, однако, на материал одной главы «Проблем поэтики Достоевского» — «Слово у Достоевского», и потому не может считаться исчерпывающим тему. Спорным моментом в статье Б.О. Кормана кажется нам попытка разрешить чрезвычайно сложный вопрос о полифонии ссылкой на то, что М. М. Бахтин отождествлял авторский голос с речью повествователя-рассказчика. Автор для М. М. Бахтина — это, прежде всего, иерархически организованное явление. Наиболее отчетливо понимание этого было сформулировано в записях 1970-71 гг.: «Первичный (не созданный) и вторичный автор (образ автора, созданный первичным автором) Создающий образ (то есть первичный автор) никогда не может войти ни в какой созданный им образ». (Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979, с. 353). В другом месте М. М. Бахтин Выразился так: с авторомтворцом «мы встречаемся … в самом произведении, однако вне изображенных хронотопов, а как бы на касательной к ним». (Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975, с. 403). Есть, кроме того, и еще одна инстанция — биографический автор. Его «мы находим вне произведения как живущего своею биографической жизнью человека» (там же). Возникает триада: биографический автор — первичный автор — вторичный автор. О наличии этого ряда в теоретических построениях М. М. Бахтина надо помнить всегда, когда мы апеллируем к другим мыслям ученого об авторе. Нельзя игнорировать и то, что приведенная точка зрения была итогом, тем, к чему М. М. Бахтин пришел в последние годы жизни. Но поскольку цель наша — не изучение творческого пути выдающегося литературоведа, а попытка реконструкции его концепции автора, мы будем отталкиваться именно от этой триады. Иначе говоря, наша задача — поиск такой непротиворечивой концепции, которой удовлетворяла бы большая часть размышлений исследователя об авторе. Биографический автор — это, как мы уже сказали, исторически реальный человек, наделенный своей биографией и «внеположенный» произведению. Для М. М. Бахтина он находится за пределами науки о литературе.
Объяснение: