И смех светлым вихрем пронёсся по всем углам, подхватив и ошарашенную Нюшу. 

И Нюша вдруг поняла: и солнце вот-вот уйдет, и она вот-вот уйдет, и все люди уйдут, а Гришка останется.

А Гришка хохотал от души и не мог ни о чем думать.

Гришка называл стойку «жирафом» и повязывал на нее свой желтый в клетку шарф, наверное, чтобы «жираф» не простудился.