Из пятнадцати симфоний Шостаковича с фольклором связаны в наибольшей степени две, относящиеся к зрелому периоду творчества: вышеупомянутая Одиннадцатая и Тринадцатая симфонии си бемоль минор, ор. 113 (1962), - если иметь в виду прямое цитирование композитором фольклорных источников. Исследователи отмечают, что в I части Тринадцатой симфонии («Бабий Яр») имеется сильно трансформированная цитата русской песни «Ах, вы сени, мои сени» - но в весьма своеобразном контексте: она трактуется здесь как тема «разгула злых сил». Подобная образная трансформация встречается, как известно, не только у Шостаковича - и, как правило, оказывается уместной в контексте того или иного произведения.
Цитирование грузинской песни «Сулико», русской песни «Калинка, малинка» и русского наигрыша «Камаринская» в «Антиформалистическом райке» для четырех басов и смешанного хора в сопровождении фортепиано и чтеца (1948— 1968), первое публичное исполнение которого состоялось почти через 15 лет после смерти Шостаковича (в 1989 году), стоит особняком в его творчестве, поскольку это сочинение имеет отчетливо выраженную сатирическую направленность и своеобразный «синеблузнический» (в современной трактовке - «капустнический») стилистический опенок.
Еще одна важнейшая особенность фольклорной стороны творчества Шостаковича - неоднократное его обращение к еврейскому фольклору. Интересно, что впервые цитата еврейской мелодии появилась в I части Первого фортепианного концерта, ор. 35 (1933): композитор проводит здесь (в качестве гротескного образа) известную одесскую песенку «Как шумно было в доме Шнеерсона».
Достаточно известен и другой, более поздний пример его обращения к еврейской музыке во Втором фортепианном трио, ор. 67 (1944), посвященном памяти И. Соллертинского. В финале этого знаменитого трио Шостакович разрабатывает музыкальную тему, напетую ему прибалтийским художником Соломоном Гершовым (учеником Марка Шагала) и трактует ее как постепенно разрастающуюся «пляску смерти». Музыка неизменно производит на всех, кто ее слушает, совершенно потрясающее впечатление - не случайно эту еврейскую мелодию Шостакович цитировал позднее и в других своих сочинениях, проводя ее в качестве автоцитаты (для позднего периода творчества Шостаковича, как известно, был характерен принцип автоцитирования, который начал проявляться в его произведениях, начиная с 1960-х годов). Автоцитата из темы финала Второго трио есть, например, в Восьмом квартете, ор. 110, и в Камерной симфонии, ор. 110-bis.
Answers & Comments
Ответ:
Из пятнадцати симфоний Шостаковича с фольклором связаны в наибольшей степени две, относящиеся к зрелому периоду творчества: вышеупомянутая Одиннадцатая и Тринадцатая симфонии си бемоль минор, ор. 113 (1962), - если иметь в виду прямое цитирование композитором фольклорных источников. Исследователи отмечают, что в I части Тринадцатой симфонии («Бабий Яр») имеется сильно трансформированная цитата русской песни «Ах, вы сени, мои сени» - но в весьма своеобразном контексте: она трактуется здесь как тема «разгула злых сил». Подобная образная трансформация встречается, как известно, не только у Шостаковича - и, как правило, оказывается уместной в контексте того или иного произведения.
Цитирование грузинской песни «Сулико», русской песни «Калинка, малинка» и русского наигрыша «Камаринская» в «Антиформалистическом райке» для четырех басов и смешанного хора в сопровождении фортепиано и чтеца (1948— 1968), первое публичное исполнение которого состоялось почти через 15 лет после смерти Шостаковича (в 1989 году), стоит особняком в его творчестве, поскольку это сочинение имеет отчетливо выраженную сатирическую направленность и своеобразный «синеблузнический» (в современной трактовке - «капустнический») стилистический опенок.
Еще одна важнейшая особенность фольклорной стороны творчества Шостаковича - неоднократное его обращение к еврейскому фольклору. Интересно, что впервые цитата еврейской мелодии появилась в I части Первого фортепианного концерта, ор. 35 (1933): композитор проводит здесь (в качестве гротескного образа) известную одесскую песенку «Как шумно было в доме Шнеерсона».
Достаточно известен и другой, более поздний пример его обращения к еврейской музыке во Втором фортепианном трио, ор. 67 (1944), посвященном памяти И. Соллертинского. В финале этого знаменитого трио Шостакович разрабатывает музыкальную тему, напетую ему прибалтийским художником Соломоном Гершовым (учеником Марка Шагала) и трактует ее как постепенно разрастающуюся «пляску смерти». Музыка неизменно производит на всех, кто ее слушает, совершенно потрясающее впечатление - не случайно эту еврейскую мелодию Шостакович цитировал позднее и в других своих сочинениях, проводя ее в качестве автоцитаты (для позднего периода творчества Шостаковича, как известно, был характерен принцип автоцитирования, который начал проявляться в его произведениях, начиная с 1960-х годов). Автоцитата из темы финала Второго трио есть, например, в Восьмом квартете, ор. 110, и в Камерной симфонии, ор. 110-bis.