ГладышеваАнгелина
В драме на первом плане – не чувства, а действия. Но эти действия могут быть вызваны именно чувствами, причём очень сильными чувствами – страстями. Герой, находящийся под властью этих чувств, совершает активные поступки.
Практически все шекспировские герои относятся к драматическим образам: Гамлет, Отелло, Макбет. Их всех обуревают сильные страсти, они все находятся в сложной ситуации. Гамлета мучает ненависть к убийцам его отца и желание отомстить; Отелло страдает от ревности; Макбет очень честолюбив, главная его проблема – это жажда власти, из-за которой он решается на убийство короля.
Драма немыслима без драматического героя: он ее нерв, средоточие, источник. Вокруг него взвихряется жизнь, подобно воде, бурлящей под действием винта корабля. Даже если герой бездействует (как Гамлет), то это — взрывное бездействие. "Герой ищет катастрофу. Без катастрофы герой невозможен". Кто же он — драматический герой? Раб страсти. Не он ищет, а она тащит его к катастрофе.
Однажды двое святых пытались разыграть драму, дабы понять окружающий их мир греха. Яблоком раздора избрали кувшин. "Ты говори: это мой кувшин, а я буду утверждать, нет, мой". Начали. "Это мой кувшин!" — "Ну, конечно же, твой". Сработала привычная логика любви, и драмы не получилось. Святость и драма несовместимы. Драматический герой — антагонист святому.
Answers & Comments
Практически все шекспировские герои относятся к драматическим образам: Гамлет, Отелло, Макбет.
Их всех обуревают сильные страсти, они все находятся в сложной ситуации.
Гамлета мучает ненависть к убийцам его отца и желание отомстить;
Отелло страдает от ревности;
Макбет очень честолюбив, главная его проблема – это жажда власти, из-за которой он решается на убийство короля.
Драма немыслима без драматического героя: он ее нерв, средоточие, источник. Вокруг него взвихряется жизнь, подобно воде, бурлящей под действием винта корабля. Даже если герой бездействует (как Гамлет), то это — взрывное бездействие. "Герой ищет катастрофу. Без катастрофы герой невозможен". Кто же он — драматический герой? Раб страсти. Не он ищет, а она тащит его к катастрофе.
Однажды двое святых пытались разыграть драму, дабы понять окружающий их мир греха. Яблоком раздора избрали кувшин. "Ты говори: это мой кувшин, а я буду утверждать, нет, мой". Начали. "Это мой кувшин!" — "Ну, конечно же, твой". Сработала привычная логика любви, и драмы не получилось. Святость и драма несовместимы. Драматический герой — антагонист святому.