Я возвращался с охоты ишел по аллее сада. Собака бежалавпереди меня.
Вдруг она уменьшила свои шаги иначала красться, как бы зачуяв перед собою дичь.
Я глянул вдоль аллеи и увиделмолодого воробья с желтизной около клюва и пухом на голове. Он упал из гнезда (ветер сильнокачал березы аллеи) и сиделнеподвижно, беспомощно растопырив едва прораставшие крылышки.
Моя собака медленноприближалась к нему, как вдруг, сорвавшись с близкого дерева, старый черногрудый воробейкамнем упал перед самой ее мордой — и весь взъерошенный,искаженный, с отчаянным и жалким писком прыгнулраза два в направлении зубастой раскрытой пасти.
Он ринулся спасать, он заслонил собою свое детище... но всё его маленькое тело трепетало от ужаса, голосок одичал и охрип, онзамирал, он жертвовал собою!
Каким громадным чудовищем должнабыла ему казаться собака! Ивсе-таки он не мог усидеть на своей высокой, безопасной ветке... Сила, сильнее его воли,сбросила его оттуда.
Мой Трезор остановился,попятился... Видно, и он признал эту силу.
Я поспешил отозвать смущенного пса —и удалился, благоговея.
Да; не смейтесь. Я благоговел перед той маленькой героической птицей, перед любовным ее порывом.
Любовь, думал я, сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь.
Answers & Comments
ВОРОБЕЙ
Я возвращался с охоты ишел по аллее сада. Собака бежалавпереди меня.
Вдруг она уменьшила свои шаги иначала красться, как бы зачуяв перед собою дичь.
Я глянул вдоль аллеи и увиделмолодого воробья с желтизной около клюва и пухом на голове. Он упал из гнезда (ветер сильнокачал березы аллеи) и сиделнеподвижно, беспомощно растопырив едва прораставшие крылышки.
Моя собака медленноприближалась к нему, как вдруг, сорвавшись с близкого дерева, старый черногрудый воробей камнем упал перед самой ее мордой — и весь взъерошенный,искаженный, с отчаянным и жалким писком прыгнулраза два в направлении зубастой раскрытой пасти.
Он ринулся спасать, он заслонил собою свое детище... но всё его маленькое тело трепетало от ужаса, голосок одичал и охрип, онзамирал, он жертвовал собою!
Каким громадным чудовищем должнабыла ему казаться собака! Ивсе-таки он не мог усидеть на своей высокой, безопасной ветке... Сила, сильнее его воли,сбросила его оттуда.
Мой Трезор остановился,попятился... Видно, и он признал эту силу.
Я поспешил отозвать смущенного пса —и удалился, благоговея.
Да; не смейтесь. Я благоговел перед той маленькой героической птицей, перед любовным ее порывом.
Любовь, думал я, сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь.