Какую роль играют стихотворения о природе в творчестве Ахматовой?
Answers & Comments
ники579 У Ахматовой встречаются стихи, которые \"сделаны\"буквально из обихода, из житейского немудреного быта — вплоть допозеленевшего рукомойника, на котором играет бледный вечерний луч.Невольно вспоминаются слова, сказанные Ахматовой в старости, о том, чтостихи \"растут из сора\", что предметом поэтического воодушевления иизображения может стать даже пятно плесени на сырой стене, и лопухи, икрапива, и сырой забор, и одуванчик. Самое важное в ее ремесле —жизненность и реалистичность, способность увидеть поэзию в обычной жизни— уже было заложено в ее таланте самой природой.
И как, кстати, характерна для всей ее последующей лирики эта ранняя строка:
Сегодня я с утра молчу,
А сердце — пополам...
Недаром, говоря об Ахматовой, о ее любовной лирике, критикивпоследствии замечали, что ее любовные драмы, развертывающиеся в стихах,происходят как бы в молчании: ничто не разъясняется, не комментируется,слов так мало, что каждое из них несет огромную психологическуюнагрузку. Предполагается, что читатель или должен догадаться, или же,что, скорее всего, постарается обратиться к собственному опыту, и тогдаокажется, что стихотворение очень широко по своему смыслу: его тайнаядрама, его скрытый сюжет относится ко многим и многим людям.
Так и в этом раннем стихотворении. Так ли нам уж важно, что именнопроизошло в жизни героини? Ведь самое главное — боль, растерянность ижелание успокоиться хотя бы при взгляде на солнечный луч, — все это намясно, понятно и едва ли не каждому знакомо. Конкретная расшифровка лишьповредила бы силе стихотворения, так как мгновенно сузила бы,локализовала его сюжет, лишив всеобщности и глубины. Мудростьахматовской миниатюры, чем-то отдаленно похожей на японскую хоку,заключается в том, что она говорит о целительной для души силе природы. Ее любовный стих, в том числе и самый ранний, печатавшийся настраницах \"Аполлона\" и \"Гиперборея\", стих еще несовершенный(\"первые робкие попытки\", — сказала Ахматова впоследствии), иногдапочти отроческий по интонации, все же произрастал из непосредственныхжизненных впечатлений, хотя эти впечатления и ограничивались заботами иинтересами \"своего круга\". Поэтическое слово молодой Ахматовой, авторавышедшей в 1912 году первой книги стихов \"Вечер\", было очень зорким ивнимательным по отношению ко всему, что попадало в поле ее зрения.Конкретная, вещная плоть мира, его четкие материальные контуры, цвета,запахи, штрихи, обыденно обрывочная речь — все это не только бережнопереносилось в стихи, но и составляло их собственное существование,давало им дыхание и жизненную силу.
При всей нераспространенности первых впечатлений, послужившихосновой сборника \"Вечер\", то, что в нем запечатлелось, было выражено изримо, и точно, и лаконично. Уже современники Ахматовой заметили, какуюнеобычно большую роль играла в стихах юной поэтессы строгая, обдуманнолокализованная житейская деталь. Она была у нее не только точной. Недовольствуясь одним определением какой-либо стороны предмета, ситуацииили душевного движения, она подчас осуществляла весь замысел стиха, такчто, подобно замку, держала на себе всю постройку произведения.
Не любишь, не хочешь смотреть?
О, как ты красив, проклятый!
И я не могу взлететь,
А с детства была крылатой.
Мне очи застит туман,
Сливаются вещи и лица,
И только красный тюльпан,
Тюльпан у тебя в петлице.
Не правда ли, стоит этот тюльпан, как из петлицы, вынуть из стихотворения, и оно немедленно померкнет!..
Ослепительный и надменный, маячащий на самом уровне ее глаз, онодин высокомерно торжествует в пустынном и застланном пеленою слез,безнадежно обесцветившемся мире. Ситуация стихотворения такова, что нетолько героине, но и нам, читателям, кажется, что тюльпан не \"деталь\" иуж, конечно, не \"штрих\", а что он — живое существо, истинный,полноправный и даже агрессивный герой произведения, внушающий нам некийневольный страх, перемешанный с полутайным восторгом и раздражением.
У иного поэта цветок в петлице так и остался бы более или менееживописной подробностью внешнего облика персонажа, но Ахматова не тольковобрала в себя изощренную культуру многосмысленных значений, развитуюее предшественниками — символистами, в частности их умение придаватьжизненным реалиям безгранично расширяющийся смысл, но и, судя по всему,не осталась чуждой и великолепной школе русской психологической прозы, вособенности романа (Гоголь, Достоевский, Толстой).
Ее так называемые вещные детали, скупо поданные, но отчетливыебытовые интерьеры, смело введенные прозаизмы, а главное, та внутренняясвязь, какая всегда просвечивает у нее между внешней средой и потаеннобурной жизнью сердца, — все живо напоминает русскую классику. Классикуне только романную, но и новеллистическую, не только прозаическую, но истихотворную (Пушкин, Лермонтов, Тютчев, позднее — Некрасов
2 votes Thanks 2
Kcenia59
и ответа на мой вопрос я не виду,так что...
Answers & Comments
У Ахматовой встречаются стихи, которые \"сделаны\"буквально из обихода, из житейского немудреного быта — вплоть допозеленевшего рукомойника, на котором играет бледный вечерний луч.Невольно вспоминаются слова, сказанные Ахматовой в старости, о том, чтостихи \"растут из сора\", что предметом поэтического воодушевления иизображения может стать даже пятно плесени на сырой стене, и лопухи, икрапива, и сырой забор, и одуванчик. Самое важное в ее ремесле —жизненность и реалистичность, способность увидеть поэзию в обычной жизни— уже было заложено в ее таланте самой природой.
И как, кстати, характерна для всей ее последующей лирики эта ранняя строка:
Сегодня я с утра молчу,
А сердце — пополам...
Недаром, говоря об Ахматовой, о ее любовной лирике, критикивпоследствии замечали, что ее любовные драмы, развертывающиеся в стихах,происходят как бы в молчании: ничто не разъясняется, не комментируется,слов так мало, что каждое из них несет огромную психологическуюнагрузку. Предполагается, что читатель или должен догадаться, или же,что, скорее всего, постарается обратиться к собственному опыту, и тогдаокажется, что стихотворение очень широко по своему смыслу: его тайнаядрама, его скрытый сюжет относится ко многим и многим людям.
Так и в этом раннем стихотворении. Так ли нам уж важно, что именнопроизошло в жизни героини? Ведь самое главное — боль, растерянность ижелание успокоиться хотя бы при взгляде на солнечный луч, — все это намясно, понятно и едва ли не каждому знакомо. Конкретная расшифровка лишьповредила бы силе стихотворения, так как мгновенно сузила бы,локализовала его сюжет, лишив всеобщности и глубины. Мудростьахматовской миниатюры, чем-то отдаленно похожей на японскую хоку,заключается в том, что она говорит о целительной для души силе природы.
Ее любовный стих, в том числе и самый ранний, печатавшийся настраницах \"Аполлона\" и \"Гиперборея\", стих еще несовершенный(\"первые робкие попытки\", — сказала Ахматова впоследствии), иногдапочти отроческий по интонации, все же произрастал из непосредственныхжизненных впечатлений, хотя эти впечатления и ограничивались заботами иинтересами \"своего круга\". Поэтическое слово молодой Ахматовой, авторавышедшей в 1912 году первой книги стихов \"Вечер\", было очень зорким ивнимательным по отношению ко всему, что попадало в поле ее зрения.Конкретная, вещная плоть мира, его четкие материальные контуры, цвета,запахи, штрихи, обыденно обрывочная речь — все это не только бережнопереносилось в стихи, но и составляло их собственное существование,давало им дыхание и жизненную силу.
При всей нераспространенности первых впечатлений, послужившихосновой сборника \"Вечер\", то, что в нем запечатлелось, было выражено изримо, и точно, и лаконично. Уже современники Ахматовой заметили, какуюнеобычно большую роль играла в стихах юной поэтессы строгая, обдуманнолокализованная житейская деталь. Она была у нее не только точной. Недовольствуясь одним определением какой-либо стороны предмета, ситуацииили душевного движения, она подчас осуществляла весь замысел стиха, такчто, подобно замку, держала на себе всю постройку произведения.
Не любишь, не хочешь смотреть?
О, как ты красив, проклятый!
И я не могу взлететь,
А с детства была крылатой.
Мне очи застит туман,
Сливаются вещи и лица,
И только красный тюльпан,
Тюльпан у тебя в петлице.
Не правда ли, стоит этот тюльпан, как из петлицы, вынуть из стихотворения, и оно немедленно померкнет!..
Ослепительный и надменный, маячащий на самом уровне ее глаз, онодин высокомерно торжествует в пустынном и застланном пеленою слез,безнадежно обесцветившемся мире. Ситуация стихотворения такова, что нетолько героине, но и нам, читателям, кажется, что тюльпан не \"деталь\" иуж, конечно, не \"штрих\", а что он — живое существо, истинный,полноправный и даже агрессивный герой произведения, внушающий нам некийневольный страх, перемешанный с полутайным восторгом и раздражением.
У иного поэта цветок в петлице так и остался бы более или менееживописной подробностью внешнего облика персонажа, но Ахматова не тольковобрала в себя изощренную культуру многосмысленных значений, развитуюее предшественниками — символистами, в частности их умение придаватьжизненным реалиям безгранично расширяющийся смысл, но и, судя по всему,не осталась чуждой и великолепной школе русской психологической прозы, вособенности романа (Гоголь, Достоевский, Толстой).
Ее так называемые вещные детали, скупо поданные, но отчетливыебытовые интерьеры, смело введенные прозаизмы, а главное, та внутренняясвязь, какая всегда просвечивает у нее между внешней средой и потаеннобурной жизнью сердца, — все живо напоминает русскую классику. Классикуне только романную, но и новеллистическую, не только прозаическую, но истихотворную (Пушкин, Лермонтов, Тютчев, позднее — Некрасов