Владимир Мономах вступил на великокняжеский стол (1113 г.) уже шестидесяти лет, но был еще бодр и духом и телом. Половцы не смели при нем тревожить Русскую землю. Княжеские усобицы притихли. Правдивый и набожный, добродушный и вместе с тем воинственный, Мономах высоко стоял в глазах всех своих современников, привыкших видеть всюду вероломство, насилие и злобу. Удельные князья уважали Владимира и вместе с тем боялись его – был он милостив, но бывал и строг. Когда какой-нибудь князь начинал смуту, он старался всячески уговорить его, умиротворить, уладить дело мирным путем. Если же беспокойный князь упорствовал, то Владимир строго наказывал его, даже отнимал у него удел.Любил и чтил он духовенство; глубоко проникнут был евангельским учением.
Лучше всего мысли и чувства Владимира видны из того Поучения, которое написал он своим детям.Дети мои или кто иной, – пишет Владимир Мономах, – прочитав эту грамотку, не посмейтесь, но примите ее в сердце свое. Прежде всего, ради Бога и души своей страх Божий имейте в сердце своем и милостыню давайте нескудную. Это – начало всякому добру.
Answers & Comments
Ответ:
Владимир Мономах вступил на великокняжеский стол (1113 г.) уже шестидесяти лет, но был еще бодр и духом и телом. Половцы не смели при нем тревожить Русскую землю. Княжеские усобицы притихли. Правдивый и набожный, добродушный и вместе с тем воинственный, Мономах высоко стоял в глазах всех своих современников, привыкших видеть всюду вероломство, насилие и злобу. Удельные князья уважали Владимира и вместе с тем боялись его – был он милостив, но бывал и строг. Когда какой-нибудь князь начинал смуту, он старался всячески уговорить его, умиротворить, уладить дело мирным путем. Если же беспокойный князь упорствовал, то Владимир строго наказывал его, даже отнимал у него удел.Любил и чтил он духовенство; глубоко проникнут был евангельским учением.
Лучше всего мысли и чувства Владимира видны из того Поучения, которое написал он своим детям.Дети мои или кто иной, – пишет Владимир Мономах, – прочитав эту грамотку, не посмейтесь, но примите ее в сердце свое. Прежде всего, ради Бога и души своей страх Божий имейте в сердце своем и милостыню давайте нескудную. Это – начало всякому добру.