Я считаю Евгения Базарова самым романтическим из всех литературных героев. Его личная трагедия заключена в нем самом, поскольку человек не может существовать, находясь в постоянном конфликте с самим собой. На протяжении всего романа он спорит с Павлом Петровичем Кирсановым на самые различные темы. Но о чем бы они ни говорили — об искусстве ли или о славянофильстве, — мне почему-то кажется, что он спорит не с Кирсановым, а с самим собой. Он как будто упорно старается вытравить из себя какие-то черты характера, которые делают его похожим на тех самых аристократов, ' против которых он восстает.

Есть, однако, черты, выгодно отличающие его от семейства Кирсановых и им подобных. Базаров — труженик, и труд он считает необходимым условием для получения независимости, которую ценит превыше всего. Он не признает авторитетов и все подвергает строгому суду собственной мысли.

Однако многие его высказывания звучат дико, я имею в виду его рассуждения о поэзии,, искусстве, природе и о любви. Он заявляет: «Порядочный химик в двадцать раз полезнее всякого поэта». Рафаэль, с его точки зрения, «гроша медного не стоит». Любоваться красотой природы он не склонен: «Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник». Что же он говорит о любви? «А все-таки я скажу, что человек, который всю жизнь поставил на карту женской любви и когда ему эту карту убили, раскис и опустился до того, что ни на что не стал способен, этакой человек — не мужчина, не самец». Столь же удивительно и другое его высказывание: «И что за таинственные отношения между мужчиной и женщиной? Мы, физиологи, знаем, какие это отношения. Ты проштудируй-ка анатомию глаза: откуда тут взяться, как ты говоришь, загадочному взгляду? Это все романтизм, чепуха, гниль, художество». Слова «романтизм» и «гниль» он ставит в один ряд, для него это как будто синонимы. Добрейшей души человек, тонкий и чуткий, во что бы то ни стало хочет казаться циничным и бесчувственным. А между тем полугодовалый ребенок Фенечки легко идет к нему на руки, и Базаров ничуть не удивлен: он говорит, что все дети идут к нему, потому что он знает такую «штуку». Надо сказать, такую «штуку» знают только исключительные люди, и Базаров один из них. Он мог бы быть нежным мужем и отцом, распорядись судьба по-другому. Ведь каким любящим сыном он был, хотя и старался спрятать згу любовь за той же небрежностью в обращении, за которой прятал все свои искренние чувства, например привязанность к Аркадию. Лишь с одним чувством он так и не смог совладать. Оно оказалось не меньшей стихией, чем нигилизм, исковеркавший всю его жизнь. Любовь поглотила его настолько, что не осталось следа от его цинизма и спокойной уверенности материалиста и физиолога. Он больше не «препарирует глаз», хотя и пытается бороться со своей страстью — явным опровержением всех его искусственных теорий. Признаться в любви такой женщине, как Анна Сергеевна Одинцова, может только отчаянный . романтик. Зная характер этой дамы, понимая, что для нее спокойствие важнее сильных чувств, он все-таки открывает ей свое сердце. Он получает отказ, и это горе, так же, как и любрвь, остаются с ним до его последнего вздоха.