Россия, 17 век. Мировоззрение, обычаи и нравы, а также религиозные верования в государстве консервативны и неизменны. Они будто бы застыли, как муха в янтаре. И могли бы этой мухой остаться ещё на полтысячи лет, если бы… Если бы к штурвалу не пришел деятельный и активный, любознательный и непоседливый, всем на свете интересующийся и работы не боящийся молодой человек. Которого мы, потомки, называем «Петром I». А за границей величают государя нашего не иначе как «Великим».

По поводу «или».

Мне кажется, в характеристике столь масштабной в культурно-историческом плане для все России личности никаких «или» быть не должно. Противопоставления хороши в однозначных вещах. Глуп или умен, высок или низок, черен или бел. «Реформатор или тиран» — в корне неверное определение. Реформируя что-либо, как и реставрируя-ремонтируя, не обойдёшься без «жертв». Чтобы привести в порядок стены в старой кухне, смывают старую побелку, сдирают грязные обои. По окончании ремонта все прекрасно, светло, чисто и по-новому. Но так ли считают остатки старых обоев, вынесенные на помойку?

Возможно, приведенное сравнение грубовато по отношению к глобальным переменам, которые Петр I произвел в российском обществе, но оно довольно красноречиво. И потом, почему: «тиран»? Он что, как большевистские «реформаторы» 20 века, жег, стрелял, резал, «национализировал» и казнил «врагов народа»? Его «брадобрейство» — просто пустяки по сравнению с подлинной тиранией и авторитаризмом.

Все реформы, с таким напором и жаждой совершенствования производимые молодым максималистически настроенным императором, имели целью «продвинуть» (как сейчас принято говорить) вверенную ему страну. Возвести её на новый уровень, «вывести в свет», приблизить к благам и достижениям цивилизации, которых сам он с юности в Европе насмотрелся.

По большей части народ и «купцы-бородачи» роптали из-за внешних изменений, не столь важных, принципиальных. Смена кафтана, укорачивание бород, введение иноземных блюд в рацион и праздников в календарь. То, что раскололо «янтарь» и выпустило муху из «тесноты, да не обиды» на свежий воздух.

Серьезные же реформы, затрагивающие продвижение по службе, некоторое уравнение в правах всех достойных, сообразительных и умелых людей, не могли нести ничего, кроме действительной пользы для культурной и интеллектуальной жизни государства.

Если ранее «каждый сверчок» не только знал, но и сидел, как приклеенный, на своем «шестке», то теперь была тысячам людей предоставлена возможность найти себе применение по душе. Не только плотники потомственные, в 7-м поколении, плотничать могли. Но крестьяне, буде на то их воля, желание, а также способности реальные. То же касается торговли, ювелирного дела, корабельного, инженерного… любого, за какое ни возьмись. Разве стоит полемизировать о благодатном влиянии на развитие всех вышеперечисленных ремесел реформ Петра?

Браки, которыми могли сочетаться люди разных сословий. Здесь ли не польза? Этот вопрос, правда, более спорный.

В заключение хотелось бы сказать, что Петр I, по моему мнению, не тиран и не деспот. Он старался быть справедливым. И, по большей части, это у него получалось.