"Выгляни наружу, Джефф" она сказала, смотря из маленького окна. Я выглянул. Всё дно реки было затоплено, и холм, на котором стоял дом, был островом, находящимся по середине несущегося потока жёлтой воды 100 ярдов в ширину. И всё ещё лил сильный дождь.

Мы много не разговаривали в течение этого дня. Я хотел есть. У меня были галлюцинации про мясо, овощи и ветчину, и я всё время себе твердил: "Что ты будешь есть, Джефф? Что ты закажешь сейчас, старик, когда официант подойдёт?" Я выбрал все виды моих любимых блюд из меню, и представил, как их мне поднесут.

Вновь наступила ночь: река всё ещё поднималась, а дождь всё также лил. Я посмотрел на Мэйм. Я знал, что это бедная девочка была голодна, возможно, впервый раз за всю свою жизнь. Её глаза были полны отчаяния.

Было около 11-и часов или около того во вторую ночь, когда мы сели мрачные в нашу кабинет. Я с трудом пытался не думать о еде, но безуспешно. Говорят, что тонущий человек видит, как панорама всей его жизни проходит перед ним. Ну, когда человек голоден, он видит призрак каждого блюда, которое он когда-либо ел.

Я догадываюсь, я был полусонным, так как без особого намерения громко сказал воображаемому официанту: "Отрежь его потолще и пожарь хорошенько, и принеси картошку фри с этим".

Мэйм быстро повернула свою голову. Её глаза сверкали, и она вдруг улыбнулась.