Когда задумываешься над вопросом о том, какой была жизнь в поместье Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны, то первое слово, приходящее на ум, - изобильная. По словам Н.В. Гоголя, благословенная земля производила всего так много, что, сколько бы ни ели все в доме, сколько ни воровала бы дворня, - в хозяйстве старосветских помещиков не было заметно никакого разорения или ущерба.
А съедалось всего великое множество: дворовые девки, "забираясь в кладовую, так ужасно там объедались, что целый день стонали и жаловались на животы свои", сами хозяева "по старинному обычаю старосветских помещиков, очень любили покушать", а уж если приезжал гость, то он "объедался страшным образом".
Однако никто из героев серьёзно от обжорства не пострадал: по словам писателя, сам воздух там был "какого-то особенного свойства, помогающего пищеварению, потому что если бы здесь вздумал кто-нибудь таким образом накушаться, то, без сомнения, вместо постели очутился бы лежащим на столе". Можно сказать, что воздух в поместье Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны был напоён любовью: всё, что готовилось, было очень вкусно и питательно, угощали хозяева от души, искренне, не жалея. В доме царили забота, тепло и внимание. Поэтому гостеприимство хозяев шло на пользу всем, кто бывал в этом доме.
Answers & Comments
Verified answer
Ответ:
Когда задумываешься над вопросом о том, какой была жизнь в поместье Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны, то первое слово, приходящее на ум, - изобильная. По словам Н.В. Гоголя, благословенная земля производила всего так много, что, сколько бы ни ели все в доме, сколько ни воровала бы дворня, - в хозяйстве старосветских помещиков не было заметно никакого разорения или ущерба.
А съедалось всего великое множество: дворовые девки, "забираясь в кладовую, так ужасно там объедались, что целый день стонали и жаловались на животы свои", сами хозяева "по старинному обычаю старосветских помещиков, очень любили покушать", а уж если приезжал гость, то он "объедался страшным образом".
Однако никто из героев серьёзно от обжорства не пострадал: по словам писателя, сам воздух там был "какого-то особенного свойства, помогающего пищеварению, потому что если бы здесь вздумал кто-нибудь таким образом накушаться, то, без сомнения, вместо постели очутился бы лежащим на столе". Можно сказать, что воздух в поместье Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны был напоён любовью: всё, что готовилось, было очень вкусно и питательно, угощали хозяева от души, искренне, не жалея. В доме царили забота, тепло и внимание. Поэтому гостеприимство хозяев шло на пользу всем, кто бывал в этом доме.