ПОМОГИИИИТЕЕЕЕ
Прошу разбейте на абзацы
Было время самое рабочее. Всё население станиц кишело на арбузных бахчах и виноградниках. По пыльной дороге, ведущей к садам, тянулись скрипучие арбы, верхом наложенные чёрным виноградом. На пыльной дороге, измятые колесами, валялись кисти. Мальчишки и девочки, в испачканных виноградным соком рубашонках, с кистями в руках и во рту, бегали за матерями. Обвязанные до глаз платками мамуки вели быков, запряжённых в высоко наложенные виноградом арбы. В воздухе над садами стоял смрад. Тёплый сильный ветер, проходивший сквозь ветви, не приносил прохлады, а только однообразно гнул вершины рассыпанных по садам грушовых, персиковых и тутовых деревьев. Рабочая пора уже началась две недели тому назад, и тяжёлая непрестанная работа занимала всю жизнь молодой девушки. Но только потухала заря, она уже шла в хату и, поужинав в тёмной избушке с отцом, матерью и братишкой, беззаботная, здоровая, входила в хату, садилась на печь и в полудремоте слушала разговор постояльца. Иногда она бывала ласкова, но большей частью каждый взгляд, каждое слово, каждое движение её выражали это равнодушие, не презрительное, но подавляющее и чарующее.
Прошу разбейте на абзацы
Было время самое рабочее. Всё население станиц кишело на арбузных бахчах и виноградниках. По пыльной дороге, ведущей к садам, тянулись скрипучие арбы, верхом наложенные чёрным виноградом. На пыльной дороге, измятые колесами, валялись кисти. Мальчишки и девочки, в испачканных виноградным соком рубашонках, с кистями в руках и во рту, бегали за матерями. Обвязанные до глаз платками мамуки вели быков, запряжённых в высоко наложенные виноградом арбы. В воздухе над садами стоял смрад. Тёплый сильный ветер, проходивший сквозь ветви, не приносил прохлады, а только однообразно гнул вершины рассыпанных по садам грушовых, персиковых и тутовых деревьев. Рабочая пора уже началась две недели тому назад, и тяжёлая непрестанная работа занимала всю жизнь молодой девушки. Но только потухала заря, она уже шла в хату и, поужинав в тёмной избушке с отцом, матерью и братишкой, беззаботная, здоровая, входила в хату, садилась на печь и в полудремоте слушала разговор постояльца. Иногда она бывала ласкова, но большей частью каждый взгляд, каждое слово, каждое движение её выражали это равнодушие, не презрительное, но подавляющее и чарующее.
More Questions From This User See All
Answers & Comments
Ответ:
Было время самое рабочее. Всё население станиц кишело на арбузных бахчах и виноградниках. По пыльной дороге, ведущей к садам, тянулись скрипучие арбы, верхом наложенные чёрным виноградом. На пыльной дороге, измятые колесами, валялись кисти.
Мальчишки и девочки, в испачканных виноградным соком рубашонках, с кистями в руках и во рту, бегали за матерями. Обвязанные до глаз платками мамуки вели быков, запряжённых в высоко наложенные виноградом арбы. В воздухе над садами стоял смрад.
Тёплый сильный ветер, проходивший сквозь ветви, не приносил прохлады, а только однообразно гнул вершины рассыпанных по садам грушовых, персиковых и тутовых деревьев. Рабочая пора уже началась две недели тому назад, и тяжёлая непрестанная работа занимала всю жизнь молодой девушки. Но только потухала заря, она уже шла в хату и, поужинав в тёмной избушке с отцом, матерью и братишкой, беззаботная, здоровая, входила в хату, садилась на печь и в полудремоте слушала разговор постояльца.
Иногда она бывала ласкова, но большей частью каждый взгляд, каждое слово, каждое движение её выражали это равнодушие, не презрительное, но подавляющее и чарующее.
Объяснение:
Ответ:
Было время самое рабочее. Всё население станиц кишело на арбузных бахчах и виноградниках. По пыльной дороге, ведущей к садам, тянулись скрипучие арбы, верхом наложенные чёрным виноградом. На пыльной дороге, измятые колесами, валялись кисти. Мальчишки и девочки, в испачканных виноградным соком рубашонках, с кистями в руках и во рту, бегали за матерями.
Обвязанные до глаз платками мамуки вели быков, запряжённых в высоко наложенные виноградом арбы. В воздухе над садами стоял смрад. Тёплый сильный ветер, проходивший сквозь ветви, не приносил прохлады, а только однообразно гнул вершины рассыпанных по садам грушовых, персиковых и тутовых деревьев.
Рабочая пора уже началась две недели тому назад, и тяжёлая непрестанная работа занимала всю жизнь молодой девушки. Но только потухала заря, она уже шла в хату и, поужинав в тёмной избушке с отцом, матерью и братишкой, беззаботная, здоровая, входила в хату, садилась на печь и в полудремоте слушала разговор постояльца.
Иногда она бывала ласкова, но большей частью каждый взгляд, каждое слово, каждое движение её выражали это равнодушие, не презрительное, но подавляющее и чарующее.