Ответ:

Дело было так. Первым прочитанным произведением Стругацких для меня стал "Обитаемый остров". Прочитала запоем, закрыла книгу и пустота. Ничего для вынесла, все далеко и чуждо. Далее был "Понедельник начинается в субботу". В принципе неплохо, но так безнадежно устаревше, что вызывает только усталые вздохи. Написала рецензию на "Понедельник..." и разгорелась в комментах дискуссия о том, что же такое мне прочитать, чтобы раз и навсегда определить свое отношение к Стругацким. Советовали разное, но все же сошлись на книге "Пикник на обочине". И бралась я за это произведение все же с определенной долей не то, чтобы скептицизма, а какого-то подсознательного недоверия. Думала: "Ну дались тебе те Стругацкие? Ну сколько можно наступать на одни и те же грабли? Ведь ты ж помнишь, что сказал умный дядя Эйнштейн? Идиотизм - это настойчивое повторение одних и тех же действий с надеждой получить при этом разные результаты." Все же прочитала. И должна я вам сказать следующее...

Дальше...

Ощущение такое, как будто меня нашинковали, как капусту. Резали меня тоненькими полосочками и сверху посыпали солью, чтобы больнее было. А я, не смотря ни на что, продолжала чувствовать, чувствовать и чувствовать... Даже не обратила внимания на чуждую для меня форму классической фантастики про пришельцев. Потому что форма здесь - просто пшик. Эта книга продирается внутрь тебя, ей нет дела до условностей жанра.

Эта книга попала в моей иехархии в особую такую, крайне немногочисленную касту - книги, которые я никогда не буду защищать. Я буду слушать, как их называют пустыми, тупыми, плоскими, буду сдержанно так улыбаться и слышать лишь одно - "блаблаблааяумственноотсталый" (с) satanakoga . У меня с этими книгами свои счеты, свой собственный мир и свои взаимоотношения, и никого я пускать туда не собираюсь. Имею право.

Перечитывала некоторые отрывки по пять раз. Не вообще, а вот сейчас, во время первого прочтения. Не замечала за собой такого уже давненько. Перечитывала разговор Нунана и Пильмана о разуме, перечитывала финал. Неоднократно уже говорила, что для меня одним из наиболее важных моментов в книге является то, как автор дает характеристику своим персонажам. Вот те пару предложений, которые вроде бы и не говорят ничего напрямую, но в то же время сообщают тебе абсолютно все, что тебе нужно. Следующий абзац можно вешать в рамочку. Не могла от него оторваться где-то с полчаса.

Просто уму непостижимо: такая роскошная женщина, а на самом деле пустышка, обман, кукла неживая, а не женщина. Как, помнится, пуговицы на кофте у матери, янтарные такие, полупрозрачные, золотистые, так и хочется сунуть в рот и сосать в ожидании какой-то необычайной сладости, и он брал их в рот и сосал, и каждый раз страшно разочаровывался, и каждый раз забывал об этом разочаровании, даже не то чтобы забывал, а просто отказывался верить собственной памяти, стоило ему их снова увидеть.

Но заставила завыть на Луну даже не та всеми цитируемая фраза о счастье, а вот этот кусочек, ей предшествующий.

Я животное, ты же видишь, я животное. У меня нет слов, меня не научили словам, я не умею думать, эти гады не дали мне научиться думать. Но если ты на самом деле такой… всемогущий, всесильный, всепонимающий… разберись! Загляни в мою душу, я знаю, там есть всё, что тебе надо. Должно быть. Душу-то ведь я никогда и никому не продавал! Она моя, человеческая! Вытяни из меня сам, чего же я хочу, — ведь не может же быть, чтобы я хотел плохого!.. Будь оно всё проклято, ведь я ничего не могу придумать, кроме этих его слов...

Какой же мир создали Стругацкие... Какой он бескрайний! Сколько же в нем работы для читателя! Иди, куда хочешь, оставайся с кем хочешь, где хочешь! И везде реальность... И пускай я не знаю, как выглядят некоторые предметы, куда делось королевство, которое было когда-то раньше, кто такие пришельцы и что вообще делается в других Зонах, но я могу туда пойти. Закрою книгу и пойду. Одна. Почти как сталкер.

10 / 10