помогите, пожалуйста, написать план сочинения

   Великий русский писатель, Иван Александрович Гончаров, опубликовал свой второй роман «Обломов» в 1859 году. Это было очень тяжелое время для России. Общество поделилось на две части: первая, меньшинство - те кто понимал необходимость отмены крепостного права, которых не устраивала жизнь простых людей в России и вторые, большинство - «барины», зажиточные люди, чья жизнь состояла в праздном времяпрепровождении, жившие за счет принадлежавших им крестьян. В романе автор рассказывает нам о жизни помещика Обломова и о тех героях романа, которые окружают его и позволяют читателю лучше понять образ самого Ильи Ильича. 
     Одним из таких героев является Андрей Иванович Штольц, друг Обломова. Но несмотря на то, что они являются друзьями, каждый из них представляет в романе свою противоположную одна другой жизненную позицию, поэтому их образы контрастны. Давайте сравним их. 
     Обломов предстает перед нами человеком « …лет тридцати двух-трех от роду, среднего роста, приятной наружности, с темно-серыми глазами, но с отсутствием всякой определенной идеи, … во всем лице теплился ровный свет беспечности». Штольц ровесник Обломову, «худощав, щек у него почти вовсе нет,…цвет лица ровный, смугловатый и никакого румянца; глаза хотя немного зеленоватые, но выразительные». Как видно, даже в описании внешности мы не можем найти ничего общего. Родители Обломова были русскими дворянами, владели несколькими сотнями душ крепостных. Штольц по отцу был на половину немец, мать его - русская дворянка. 
     Обломов и Штольц знакомы с детства, поскольку обучались вместе в небольшом пансионе, находившемся в пяти верстах от Обломовки, в селе Верхлеве. Отец Штольца был там управляющим. 
     «Может быть, у него Илюша и успел бы выучиться чему- нибудь хорошенько, если б Обломовка была в верстах пятистах от Верхлева. Обаяние обломовской атмосферы , образа жизни и привычек простиралось и на Верхлево; там, кроме дома Штольца, все дышало тою же первобытной ленью, простотою нравов, тишиною и неподвижностью». Но своего сына Иван Богданович воспитывал строго: «С восьми лет он сидел с отцом за географической картой, разбирал по складам Гердера, Виланда, библейские стихи и подводил итоги безграмотным счетам крестьян, мещан и фабричных, а с матерью читал священную историю, учил басни Крылова и разбирал по складам же Телемака». Что касается физического воспитания, то Обломова даже не выпускали на улицу, в то время как Штольц 
«оторвавшись от указки, бежал разорять птичьи гнезда с мальчишками», иногда, бывало, пропадая из дома на сутки. Обломов с детства был окружен нежной заботой родителей и няни, что отнимало у него необходимость к собственным действиям, за него все делали другие, Штольц же воспитывался в атмосфере постоянного умственного и физического труда.
     Но вот Обломову и Штольцу уже за тридцать. Какие же они теперь? Илья Ильич превратился в ленивого барина, жизнь которого неспешно проходит на диване. Сам Гончаров с долей иронии говорит об Обломове: «Лежанье у Ильи Илича не было ни необходимостью, как у больного или как у человека, который хочет спать, ни случайностью, как у того кто устал, ни наслаждением, как у лентяя: это было его нормальным состоянием». На фоне такого лентяйского существования жизнь Штольца можно сравнить с бурлящим потоком: «Он беспрестанно в движении: понадобится обществу послать в Бельгию или Англию агента - посылают его; нужно написать какой-нибудь проект или приспособить новую идею к делу - выбирают его. Между тем он ездит и в свет и читает: когда он успевает - бог весть». 
     Все это еще раз доказывает различие между Обломовым и Штольцем, но, если подумать, то что же может их объединять? Вероятно, дружба, но кроме нее? Мне кажется, что их объединяет вечный и беспробудный сон. Обломов спит на своем диване, а Штольц спит в своей бурной и насыщенной жизни. «Жизнь: хороша жизнь!», - рассуждает Обломов, -«Чего там искать? интересов ума, сердца? Ты посмотри, где центр, около которого вращается все это: нет его, нет ничего глубокого, задевающего за живое. Все это мертвецы, спящие люди, хуже меня, эти члены света и общества !…Разве не спят они всю жизнь сидя? Чем я виноватее их, лежа у себя дома и не заражая головы тройками и валетами?» Может быть, Илья Ильич прав, ведь можно сказать, что люди живущие без определенной, возвышенной цели, просто спят в погоне за удовлетворением своих желаний. 
     Но кто же нужнее России, Обломов или Штольц? Конечно, такие активные, деятельные и прогрессивные люди как Штольц просто необходимы в наше время, но надо смириться с тем, что Обломовы никогда не исчезнут, потому что частичка Обломова есть в каждом из нас, и все мы в душе немного Обломовы. Поэтому оба этих образа имеют право на существование как различные жизненные позиции, различные взгляды на действительность.