Роберт Льюис Стивенсон. „Вересковый мёд"(шотландская баллада). Подумайте и ответь на вопросы.
1) Почему вересковый мёд —„святая тайна" для старика?
2) Почему старик обманул шотландцев?
3) Как ты относишься к поступку стврика?
Помогите пожалуйста очень надо. Кто поможет настоящий человек у него есть сердце!
1) Почему вересковый мёд —„святая тайна" для старика?
2) Почему старик обманул шотландцев?
3) Как ты относишься к поступку стврика?
Помогите пожалуйста очень надо. Кто поможет настоящий человек у него есть сердце!
More Questions From This User See All
Answers & Comments
Verified answer
В е р е с к о в ы й м ё д(перевод: С.Я.Маршак)
Из вереска напиток
Забыт давным-давно.
А был он слаще меда,
Пьянее, чем вино.
В котлах его варили
И пили всей семьей
Малютки-медовары
В пещерах под землей.
Пришел король шотландский,
Безжалостный к врагам,
Погнал он бедных пиктов
К скалистым берегам.
На вересковом поле
На поле боевом
Лежал живой на мертвом
И мертвый - на живом.
Лето в стране настало,
Вереск опять цветет,
Но некому готовить
Вересковый мед.
В своих могилках тесных,
В горах родной земли
Малютки-медовары
Приют себе нашли.
Король по склону едет
Над морем на коне,
А рядом реют чайки
С дорогой наравне.
Король глядит угрюмо:
"Опять в краю моем
Цветет медвяный вереск,
А меда мы не пьем!"
Но вот его вассалы
Приметили двоих
Последних медоваров,
Оставшихся в живых.
Вышли они из-под камня,
Щурясь на белый свет, -
Старый горбатый карлик
И мальчик пятнадцати лет.
К берегу моря крутому
Их привели на допрос,
Но ни один из пленных
Слова не произнес.
Сидел король шотландский,
Не шевелясь, в седле.
А маленькие люди
Стояли на земле.
Гневно король промолвил:
- Пытка обоих ждет,
Если не скажете, черти,
Как вы готовили мед!
Сын и отец молчали,
Стоя у края скалы.
Вереск звенел над ними,
В море - катились валы.
И вдруг голосок раздался:
- Слушай, шотландский король,
Поговорить с тобою
С глазу на глаз позволь!
Старость боится смерти.
Жизнь я изменой куплю,
Выдам заветную тайну! -
Карлик сказал королю.
Голос его воробьиный
Резко и четко звучал:
- Тайну давно бы я выдал,
Если бы сын не мешал!
Мальчику жизни не жалко,
Гибель ему нипочем.
Мне продавать свою совесть
Совестно будет при нем.
Пускай его крепко свяжут
И бросят в пучину вод,
А я научу шотландцев
Готовить старинный мед!
Сильный шотландский воин
Мальчика крепко связал
И бросил в открытое море
С прибрежных отвесных скал.
Волны над ним сомкнулись.
Замер последний крик...
И эхом ему ответил
С обрыва отец-старик.
-Правду сказал я, шотландцы,
От сына я ждал беды.
Не верил я в стойкость юных,
Не бреющих бороды.
А мне костер не страшен.
Пускай со мной умрет
Моя святая тайна -
Мой вересковый мед!
1). Это баллада: стихотворная легенда о событиях и героях старины. Населявший в древности территорию Шотландии народ пиктов был уничтожен завоевателями-скоттами. Стивенсон рассказывает о судьбе двух последних пиктов - старика и его сына. Захватчики отобрали их земли и жизни их сородичей. И единственное, чем они еще владели, была тайна приготовления напитка из вереска, щедро покрывавшего их горы. Старик не мог отдать чужакам последнее достояние предков, тайну и традицию своего народа. Он считал ее "святой", выражающей дух народа и не мог передать ее в обагренные кровью пиктов руки врагов.
2). Старик трезво оценил обстановку. Он понял, что сможет обмануть захватчиков, нанеся последний удар их самолюбию. Показать, что они, уничтожив целый народ физически, не смогли сломить его гордый дух и независимость, духовными богатствами культурными достижениями пиктов они не в силах владеть.Тогда победа скотов сомнительна. Во имя духовной победы над чужеземцами старик принес в жертву своего сына, чтобы иметь полную уверенность: тайна умрет вместе с ними.
3). Жизнь поставила старика перед страшным страшный выбором предать родину или своего сына. Он осознанно приносит себя и сына в жертву. И тщательно хранимая тайна умерла вместе с ними, непобежденными и непокоренными. И этот самоотверженный поступок автор показывает как пример настоящего героизма: готовность пожертвовать всем самым дорогим во имя великой цели. Я не могу осуждать старика за то, что он просил лишить сына-подростка жизни. Ему неизмеримо тяжелее, чем нам, рассуждающим об этом, было наблюдать затем, как связанного мальчика сбросили со скалы в море, ловить исчезновение его последнего крика, не в силах сдержать своего, ответного. И костер после всего этого для старика - ничто!