Идя ранним утром по дороге, петляющей в предгорьях, я остановился и присел на камень.
- Путь долог, до гор еще далеко. Хорошо, что жары не будет.
- Как красиво, - тихо промолвил мой спутник, вглядываясь в туманную дымку, розоватым светом утра окутывающую горы.
- Присядь, отдохни.
Саттар Бахлулзаде присел, вынул из сумки плотный лист и кусочек угля. По склонам побежала дорога, то огибая кусты, то скрываясь в траве. Редкими брызгами обозначились осенние цветы. Вдали наметились крыши аула, полосы полей и виноградников. Волнами поднялись горы. Их легкие контуры терялись в дымке. Я посмотрел вдаль и тоже залюбовался. Потемневшая сентябрьская зелень предгорий переходила в синеву у подножья гор. Фиолетовый и сиреневый от утреннего света камень блестел и парил, пока не схватывался на вершинах морозцем. Там снега сливались с небом, в котором уже начинала проступать дневная голубизна.
Закончив набросок, художник встал и зашагал по дороге, изъезженной арбами. В ее колеях стояла дождевая вода. Он шел и ловил каждое мгновение, каждую деталь: звуки, запахи и оттенки этого утра.
Через несколько лет на выставке известных художников Азербайджана я увидел знакомый пейзаж, который назывался «Дорога на Гыз Бенефша» . Стоя перед картиной, я вспоминал то утро. Казалось, я снова чувствую прохладу и свежесть, ощущаю аромат горных трав и цветов, слышу хруст камня под ногами и голос Саттара.
- Вспоминаешь?
Я повернулся и увидел мастера.
- Как вчера, было, - улыбаясь художнику, ответил я. - Спасибо, Саттар. Наша земля прекрасна, и твои полотна помогают тысячам людей увидеть и понять это.
Answers & Comments
Verified answer
Идя ранним утром по дороге, петляющей в предгорьях, я остановился и присел на камень.
- Путь долог, до гор еще далеко. Хорошо, что жары не будет.
- Как красиво, - тихо промолвил мой спутник, вглядываясь в туманную дымку, розоватым светом утра окутывающую горы.
- Присядь, отдохни.
Саттар Бахлулзаде присел, вынул из сумки плотный лист и кусочек угля. По склонам побежала дорога, то огибая кусты, то скрываясь в траве. Редкими брызгами обозначились осенние цветы. Вдали наметились крыши аула, полосы полей и виноградников. Волнами поднялись горы. Их легкие контуры терялись в дымке. Я посмотрел вдаль и тоже залюбовался. Потемневшая сентябрьская зелень предгорий переходила в синеву у подножья гор. Фиолетовый и сиреневый от утреннего света камень блестел и парил, пока не схватывался на вершинах морозцем. Там снега сливались с небом, в котором уже начинала проступать дневная голубизна.
Закончив набросок, художник встал и зашагал по дороге, изъезженной арбами. В ее колеях стояла дождевая вода. Он шел и ловил каждое мгновение, каждую деталь: звуки, запахи и оттенки этого утра.
Через несколько лет на выставке известных художников Азербайджана я увидел знакомый пейзаж, который назывался «Дорога на Гыз Бенефша» . Стоя перед картиной, я вспоминал то утро. Казалось, я снова чувствую прохладу и свежесть, ощущаю аромат горных трав и цветов, слышу хруст камня под ногами и голос Саттара.
- Вспоминаешь?
Я повернулся и увидел мастера.
- Как вчера, было, - улыбаясь художнику, ответил я. - Спасибо, Саттар. Наша земля прекрасна, и твои полотна помогают тысячам людей увидеть и понять это.