Олицетворения: Свистящим шепотом перекликнулись между собой столетние сосны; Канонада притягивала, бодрила, настойчиво звала его; Так их и похоронила метель; солнце кочевало по ней весь день;

Сравнение: удары проснувшегося дятла, раздававшиеся в тишине леса так музыкально, будто долбил он не древесный ствол, а полое тело скрипки; хвост, похожий на оперение стрелы; как будто это была не агония изувеченного мотора, а лихорадка, колотившая его собственное тело; похожий на колун броневик; осины точно охвачены были тревожным красным огнем; забинтованный, похожий на запеленатого новорожденного раненый;

Эпитеты: жадный сухой кряк соек; тягучий, тревожный и грустный, мягкими волнами перекатывающийся шум; клочковатая шкура; девственной тишины; четырехугольное пестрое тело; над зеленым всклокоченным морем бесконечного леса поднялся черный столб; длинное зеленовато-бледное лицо; широкоплечую вековую ель;  лохматая, неопрятная туша; суровую, военную, перегороженную баррикадами Москву;

Метафора: Увязло в гуще зеленой хвои эхо.   Весь самолет задрожал в смертельной лихорадке. На девственном снегу пустынной лесной дороги вился за ним вялый, извилистый, нечеткий след; каменный сон сломил его; два-три дня были окутаны для Алексея густым и жарким туманом; на дворе буйствовала весна.

Фразеологизм: Он ушел в себя;  железный организм;