Ответ:

                                                                                                       — Понимает ли Голован мотивы своих поступков? Сравним их. Убийство монашка — жестокий поступок, но совершает он его неосознанно. Обратим внимание, в каком состоянии пребывает он перед встречей с монашком. (Восторг перед жизнью и красотой.) И вдруг—дикая выходка, обычная в форейторской практике — ударил монашка (смешно показалось не только ему, но и графу, и отцу).

      — Осознает ли он, что совершил? Испытывает ли угрызения совести? (Нет, смерть монашка воспринимает как досадную случайность.)

       — И второй поступок — спасение графа. Как можно расценить его? (Благородный. Но этот, поступок воспринимают как должное, гармонь дарят, а впридачу — «дурак, обещают вспомнить. И вспомнят и отблагодарят: не единожды высекут.)

        — Из-за чего полез в петлю Голован? (Гл. З.) (Из-за наказания за отрубленный кошкин хвост, которое придумал немец-управитель: камешки молотом бить.)

         — Почему Флягину непереносимо такое наказание? (Во-первых, отлучен от любимого дела и обречен на бессмысленный труд; во- вторых, заговорило чувство собственного достоинства, он не может вынести унижений.)

         — Что руководит героем, когда он решает отдать ребенка матери? деньги? Посулы? Он же от них отказался? (Хоть и дал слово, но, видя, как мать рвется пополам, — принимает решение, которое противоречит его предыдущим соображениям: «я человек должностной и верный: взялся хранить дитя и берегу его».)

         Сердце берет верх над рассудком. Человек честный, он отвергает посулы и деньги ремонтера и отдает ребенка матери из чувства сострадания. Сострадать — значит брать на себя часть чужих мук.                                                                                                                                     А зависит ли что-либо от решения Флягина? (Счастье другого человека — матери — зависит от него. И он делает выбор. Следуя велению сердца, принимает такое решение, а в результате опять остается без крова и пристанища, для барыни и ремонтера он обуза. Но с этого момента Флягин начинает жить не для себя, а для других.)

           — Обратим внимание на описание двух пейзажей (гл. 7). (Простор — краю нет.., тоски дна нет...)

              Сравнивая свое и чужое, он поэтизирует русское будничное, бытовое: еду, пьяненького отца Илью. В мареве степей ему видится храм, он завидует маленькой птичке, которая вольна лететь куда пожелает. Здесь впервые Иван Флягин осознает себя духовным существом. Слова «родина», «народ», «природа» — родственные, однокоренные слова, обозначающие единый соборный организм. Ощутив себя частью природы, духовно прозрев, он уже не в силах оставаться в плену. И не удерживают его девять детей — они некрещеные и миром не мазаны — что снимает с него все моральные обязательств

        — А как он описывает цыганку Грушу? («Нельзя ее описать как женщину...» — в этом отказе высшее признание красоты, проявление душевной тонкости.) Вспомним «Бедную Лизу» Карамзина, ведь он был прав: «И крестьянки любить умеют».

         Чтение главы 13 со слов: «А я ей даже отвечать не могу: такое она со мной сделала...»

          Мужик описывает Грушу так лирично, как истинный поэт, и деньги, которые он бросает к ее ногам, — это словно и не деньги, а белые лебеди, которыми можно одарить красоту.

          — Какова дальнейшая судьба и Груши, и Флягина? (Грушу продали за 50 тысяч князю.)

 — А показывал ли Флягин Груше свои чувства, пока она жила у князя? Почему? (Рассказчик ни разу не назовет свое чувство любовью. Сама Груша скажет за него: «Один ты и любил меня...»)

           Любовь героя беззаветная и самоотверженная, чувство это чистое и великое, потому что оно свободно от себялюбия и собственничества. И после смерти Груши он думает не о себе, а о том, что будет с ее душой: «Грушина душа теперь погибшая, и моя обязанность за нее отстрадать и ее из ада выручить».

 — Куда же, наконец, попадает Иван Северьяныч? (В монастырь.)

Пророчество монашка сбылось. Но считает ли Флягин это пристанище сбывшимся пророчеством? («деться было некуда».)