Ни валко, ни шатко шагала лошадка
В коричневой шубке – ну, прям шоколадка! 
Коричневы круп, голова и спина, 
За что и звалась Шоколадкой она. 
Хотя Шоколадкой прозвали лошадку, 
Была ее жизнь не особенно сладкой. 
Тянулся по полю унылый обоз, 
Тащила лошадка с поклажею воз.

Преодолевала бугры и преграды, 
Тащила патроны, тащила снаряды. 
И вот на исходе рабочего дня
Она повстречала красавца коня! 
Он вышел из чащи, таинственный странник, 
Такой белоснежный, как сахарный пряник, 
И звали за это его Сахарком, 
А звал его маршал, сидевший верхом.

Какая папаха, какие лампасы, 
Какие другие на нем прибамбасы! 
Ах, эти погоны – как брызги огня! 
Ну, в смысле, у маршала, не у коня. 
И стало на сердце лошадкином сладко, 
И мигом влюбилась в коня Шоколадка. 
И выгнула шею, а шея – ого! 
И нежно сказала ему: «И-го-го!»

А синие дали вдали грохотали, 
Там люди сражались, но это детали. 
Исчезли тревоги и грохот, и гул, 
Когда Сахарок на лошадку взглянул. 
И тут же отвлекся, и тут же забылся, 
И сам он по гриву в лошадку влюбился. 
Сказал «И-го-го!» и другие слова, 
И маршал все понял, он был голова.

Не зря же на нем ордена и медали! 
Ее распрягли, а коня расседлали, 
А сами поспешно укрылись в овраг, 
Поскольку сжимал окружение враг. 
А кони в поля пошагали украдкой, 
Шагал Сахарок со своей Шоколадкой. 
Шагали бок о бок под гром и металл, 
И ветер им гривы в косички сплетал.

И это, действительно, было красиво: 
Шуршит на ветру шоколадная грива, 
А белая грива сплетается с ней –
Прекрасная пара влюбленных коней! 
Все дальше они от людей уходили, 
Снаряды и пули коней пощадили –
Она не виновна, он не виноват, 
Что люди зачем-то хотят воевать!

Картину такую увидит не каждый, 
Но мне посчастливилось видеть однажды: 
По горному лугу, где небо синей, 
Бегут табуны легконогих коней. 
Они жизнерадостны, даже игривы –
Они шоколадны, но сахарны гривы. 
И нет ни войны, ни оврагов, ни ям…
Пусть будет удача, хотя бы коням!