Ноги его не слушались, и он то и дело отклонялся влево от прямой линии.
Есть у меня дома старая серебряная ложка и старая резная печать; но, господи помилуй, велика штука – резная печать!..
В этом графстве было у вас поместье в Кингсбире и еще одно в Шертоне, а также в Милпонде, в Лулстеде и Уэллбридже.
Местность эта представляет не только топографический, но и исторический интерес.
Леса исчезли, но сохранились некоторые древние обычаи, родившиеся под их сенью; многие из них, однако, либо видоизменились, либо существуют в замаскированной форме.
Однако мало кто это замечал, и почти никто над этим не задумывался.
Однако помочь этому было нельзя; повернувшись, он заставил себя идти скорым шагом и отогнал мысль о ней.
Однако она почувствовала не только болезненное разочарование, но и леденящий укор совести оттого, что не вернулась раньше, чтобы помочь матери в домашних делах, а веселилась на лугу.
Или, может, мне снять праздничное платье и помочь тебе выжать белье?
Отец узнал об этом, когда шел домой из Шестона, и рассказал мне все как есть.
Answers & Comments
Ноги его не слушались, и он то и дело отклонялся влево от прямой линии.
Есть у меня дома старая серебряная ложка и старая резная печать; но, господи помилуй, велика штука – резная печать!..
В этом графстве было у вас поместье в Кингсбире и еще одно в Шертоне, а также в Милпонде, в Лулстеде и Уэллбридже.
Местность эта представляет не только топографический, но и исторический интерес.
Леса исчезли, но сохранились некоторые древние обычаи, родившиеся под их сенью; многие из них, однако, либо видоизменились, либо существуют в замаскированной форме.
Однако мало кто это замечал, и почти никто над этим не задумывался.
Однако помочь этому было нельзя; повернувшись, он заставил себя идти скорым шагом и отогнал мысль о ней.
Однако она почувствовала не только болезненное разочарование, но и леденящий укор совести оттого, что не вернулась раньше, чтобы помочь матери в домашних делах, а веселилась на лугу.
Или, может, мне снять праздничное платье и помочь тебе выжать белье?
Отец узнал об этом, когда шел домой из Шестона, и рассказал мне все как есть.