Я очень хотела иметь котёнка, но мама была против. Я не знала, что делать. Несколько раз я притаскивала котят домой, но всякий раз мама выносила их обратно.
Сегодня я нашла рыжего тощенького, большеглазого котёнка с порванным ухом и больной лапой, но мама, как всегда была неумолима. Я разревелась, разбросала свои игрушки и, объявив голодовку, ушла с Рыжиком на улицу. Не помню, сколько я сидела на скамейке, но про меня все забыли. Котёнок спал у меня на коленках, а мне было так плохо, что даже плакать не хотелось. Ребят становилось всё меньше и меньше, а я всё сидела с больным беспомощным котёнком и согревала его тёплым шарфом, который успела прихватить из дому.
Вдруг ко мне подошёл белобрысый Славка, которого часто дразнили мальчишки, называя Блохой. Славку так прозвали, потому что он любил подпрыгивать и делал это очень смешно. Выбежит из подъезда – и как подпрыгнет! У Славки глаза были такими большими, что казалось, что он какой-то ненастоящий, этот Славка, а глаза ему просто вшили искусственные, но сделали их на совесть. И уши Славкины были аккуратными, даже красивыми. Но прыгал он всё равно смешно.
– Свет, а Свет, – тихо сказал Славка, – ты чего домой не идёшь?
– Не пускают меня с ним. Видишь, лапа у него. Куда я его? А мама даже забыла про меня.
– А знаешь, давай его мне, – жалобно пропел Славка, – У нас уже две кошки есть, будет и третья с нами жить. Мамка ей быстро и ухо, и лапу вылечит.
Я чуть не лопнула от зависти. Во мне что-то как ухнет, как бабахнет, но я всё-таки при Славке не заплакала.
«Это же надо, – подумала я, – у них целых две кошки, и Славка может третью в дом принести!»
Делать было нечего. Котёнок жалобно мяукал, и я отдала Блохе Рыжика, а сама поплелась домой. В желудке моём что-то урчало и булькало, и я, прошмыгнув на кухню и раздобыв бутерброды с колбасой, села перед телевизором и надулась, как мыльный пузырь. Мама вязала папе свитер, а папа с головой залез в интернет.
– Ну, – сказала она, наконец, – успокоилась? Сколько можно таскать в дом этих заразных кошек?
Тут я не выдержала. Из меня потекли такие слёзы, что я сама испугалась. Наверное, весь сок, весь чай и вся другая жидкость, которую я выпила за свои семь лет, скопилась где-то во мне и дождалась своего часа, чтобы вылиться бурным потоком из моих глаз.
– У неё ла-па-па, лапа бо, бо-лит, а е-ей тоже жи-жить надо, – выдавливала я слова, захлёбываясь горькими слезами.
– Она жи-жи-жива-я, – не унималась я, вздрагивая при каждом слове.
Не знаю, что случилось с моими родителями. Наверное, они испугались за моё здоровье, А может, им действительно стало жаль бездомного котёнка. Всё-таки у мамы с папой было сердце, но через час Рыжик, с забинтованной лапой, лежал на мягкой подстилке в большой уютной коробке из-под какой-то папиной железяки. А я сидела рядом с котёнком в кресле и думала, как хорошо, что у меня есть дом, папа, мама и братья. Скоро они приедут из лагеря, и мы будем воспитывать Рыжика втроём.
Котёнок сопел в коробке, напевая свой добрый мурчащий мотив, под который по квартире неслышно пробирались дядюшка Сон и тётушка Дрёма, неся в сундучках волшебные сказки.
– Я люблю тебя, Рыжик, – прошептала я сквозь сон, и на душе у меня стало так радостно, как не бывало, наверное, никогда.



по вутэетому тексту написать что такое доброта