Старый пруд затянуло ряской. Спустившись сюда из сада, мы спугнули плескавшихся здесь диких уток. Неожиданно одна из них тяжело плюхнулась в пруд и поплыла, быстро-быстро рассекая зеле­ную воду.

Мне хотелось пройти к разрушенному кирпичному дому, со всех сторон заросшему липами и дубами. Валентин Петрович купил его, чтобы построить дом, напоминавший ему отцовский.

Пройдя вдоль берега пруда, мы наблюдали за скользящими в тине серебристыми карасями. Невдалеке проглядывали остатки то ли пло­тины, то ли водопровода. Вскоре наша тропинка устремилась к дому, обрушенные стены которого выглядывали сквозь кусты.

Над полуобвалившимся домом наконец-то загорелось ласковое солнце. Среди редких облаков пролетел коршун. Он вдруг недобро­желательно, заставив меня вздрогнуть от неожиданности, прикрикнул на нас с высоты. Это был удивительный миг. И мне впервые было приятно слышать голоса дикой природы.

Мы осторожно побродили внутри заброшенного холодного дома по темным разломанным сгнившим доскам, и Петрович поделился планами его обустройства.

 А. Грешневиков