Verified answer

Ответ:

Когда я прочитал до конца, то первое, что поразило – это запредельное косноязычие неряшливо зарифмованного текста, в которое впал Иосиф от негодования и гнева, охватившего его. Состояние вдохновенной пламенной страсти вообще было противопоказано его холодному таланту. Свои незаурядные версификационные способности он мог проявлять лишь с помощью иронии, скепсиса, изысканного цинизма. А тут от нахлынувшей ярости поэт чуть не потерял дар речи, или если говорить его словами – "часть речи". Но беда не в этом. Когда стихотворенье пишется по какому-то конкретному поводу, то он, этот повод, даёт старт вдохновению лишь вначале, а потом в работу включается вся энергия мировоззрения, если оно есть у поэта. У Бродского оно было.