Есть на Алтае тракт -- Чуйский. Красивая стремительная дорога, как след бича, стеганувшего по горам. 
      Много всякой всячины рассказывается, поется, выдумы­вается о нем. Все удалые молодцы, все головорезы былых лет, все легенды -- все с Чуйского тракта. 
      Села, расположенные вдоль тракта, издавна поставляли ему сперва ямщиков, затем шоферов. Он (тракт) манит к себе, соблазняет молодые души опасным ремеслом, сказка­ми, дивной красотой. Стоит разок проехать от Бийска до Ини хотя бы, заглянуть вниз с перевала Чике-таман (Чик-атаман, как зовут его шоферы) -- и жутковато станет, и снова потянет превозмочь страх и увидеть утреннюю нагую красоту гор, почувствовать кожей целебную прохладу поднебесной выси...
      И еще есть река на Алтае -- Катунь. Злая, белая от злос­ти, прыгает по камням, бьет в их холодную грудь крутой яростной волной, ревет -- рвется из гор. А то вдруг присми­реет в долине -- тихо, слышно, как утка в затоне пьет за ост­ровом. Отдыхает река. Чистая, светлая -- каждую песчинку на дне видно, каждый камешек. И тоже стоит только разок посидеть на берегу, когда солнце всходит... Красиво, очень красиво! Не расскажешь словами. 
      И вот несутся они в горах рядом -- река и тракт. Когда глядишь на них, думается почему-то, что это брат и сестра, или что это -- влюбленные, или что это, наоборот, ненавидя­щие друг друга Он и Она, но за какие-то грехи тяжкие закол­дованные злой силой быть вечно вместе... Хочется очелове­чить и дорогу, и реку. Местные поэты так и делают. Но нельзя превозмочь красоту земную словами.

Пожалуйста, помогите
составить план.
(Заранее спасибо)