основы миросозерцания поэта, его представления о мироздании и человеке как составной его части.
Ко времени создания этого своеобразного поэтического манифеста Державину было уже 41 год. Прожитая жизнь и многолетний опыт творчества послужили ему опорой для создания этого важнейшего его произведения. Даже если собрать все, что сказано в мировой поэзии о Боге, эта ода будет заметной, если не лучшей. Безусловно, создавая свою оду, Державин опирался на богатый опыт мировой литературы, особенно на библейские псалмы Давида. Но в его произведении отразились и традиции отечественной литературы, осмысливающей философские проблемы, – это были духовные оды Ломоносова «Вечернее» и «Утреннее размышление о Божьем величестве» .
Державинская ода выглядит особенно оригинальной как по мысли, так и по форме. Ведь мысль, чувство, воображение поэта обращены не только к Божьему миру, но и вглубь души:
Но ты во мне сияешь
Величеством твоих доброт;
Во мне себя изображаешь,
Как солнце в малой капле вод.
В оде Державина человек оказывается противоречив по своей природе: он не только «умом повелевает громам» , но и «телом истлевает в прахе» ; он не только «царь» и «Бог» , но также «червь» и «раб» .
Державин готов принять Бога и Человека в их естественной данности, где соединено материальное и духовное, временное и вечное, высокое и низкое, индивидуальное и всеобщее:
Твое созданье я, Создатель!
Твоей премудрости я тварь,
Источник жизни, благ податель,
Душа души моей и царь!
Твоей то правде нужно было,
Чтоб смертну бездну преходило
Мое бессмертно бытие;
Чтоб дух мой в смертность облачился
И чтоб чрез смерть я возвратился,
Отец! – в бессмертие твое.
Державин не разгадывает тайну такого соединения – он ее обнаруживает опытом и воображением, осознает мыслью и чувствует сердцем. Вот почему он не просто изливает стихами религиозный восторг не просто философствует, а «в сердечной простоте беседует о Боге» .
И оказывается, что, если собрать в душе все, что мы уже знаем о Боге и о себе, этого достаточно для ответа на важнейшие вопросы жизни. Материальное, временное, ничтожное – лишь форма проявления великого, вечного и духовного. Таков Бог – таков и человек, отражающий Бога в себе, «как солнце в малой капле вод» . А потому так высока должна быть и самооценка человека, и его требования к самому себе.
Оду «Бог» Державин считал самым высоким своим созданием. Она произвела ошеломляющее впечатление на современников: впервые в русской поэзии бесконечный духовный мир простого смертного выразился столь грандиозно и столь задушевно-пронзительно. Эти стихи воспевали «божие величество» в человеке. В их основании лежит мысль слишком гордая, чтобы не быть кощунственной. Неслучайно ода «Бог» вызвала протесты церковников. Без лиц, в трех лицах божества, Державин пояснял: «Автор, кроме богословского православной нашей веры понятия, разумел тут три лица метафизические, т. е. : бесконечное пространство, беспрерывную жизнь в движении вещества и неокончаемое течение времени, которое бог в себе совмещает».
Answers & Comments
Ответ:
основы миросозерцания поэта, его представления о мироздании и человеке как составной его части.
Ко времени создания этого своеобразного поэтического манифеста Державину было уже 41 год. Прожитая жизнь и многолетний опыт творчества послужили ему опорой для создания этого важнейшего его произведения. Даже если собрать все, что сказано в мировой поэзии о Боге, эта ода будет заметной, если не лучшей. Безусловно, создавая свою оду, Державин опирался на богатый опыт мировой литературы, особенно на библейские псалмы Давида. Но в его произведении отразились и традиции отечественной литературы, осмысливающей философские проблемы, – это были духовные оды Ломоносова «Вечернее» и «Утреннее размышление о Божьем величестве» .
Державинская ода выглядит особенно оригинальной как по мысли, так и по форме. Ведь мысль, чувство, воображение поэта обращены не только к Божьему миру, но и вглубь души:
Но ты во мне сияешь
Величеством твоих доброт;
Во мне себя изображаешь,
Как солнце в малой капле вод.
В оде Державина человек оказывается противоречив по своей природе: он не только «умом повелевает громам» , но и «телом истлевает в прахе» ; он не только «царь» и «Бог» , но также «червь» и «раб» .
Державин готов принять Бога и Человека в их естественной данности, где соединено материальное и духовное, временное и вечное, высокое и низкое, индивидуальное и всеобщее:
Твое созданье я, Создатель!
Твоей премудрости я тварь,
Источник жизни, благ податель,
Душа души моей и царь!
Твоей то правде нужно было,
Чтоб смертну бездну преходило
Мое бессмертно бытие;
Чтоб дух мой в смертность облачился
И чтоб чрез смерть я возвратился,
Отец! – в бессмертие твое.
Державин не разгадывает тайну такого соединения – он ее обнаруживает опытом и воображением, осознает мыслью и чувствует сердцем. Вот почему он не просто изливает стихами религиозный восторг не просто философствует, а «в сердечной простоте беседует о Боге» .
И оказывается, что, если собрать в душе все, что мы уже знаем о Боге и о себе, этого достаточно для ответа на важнейшие вопросы жизни. Материальное, временное, ничтожное – лишь форма проявления великого, вечного и духовного. Таков Бог – таков и человек, отражающий Бога в себе, «как солнце в малой капле вод» . А потому так высока должна быть и самооценка человека, и его требования к самому себе.
Оду «Бог» Державин считал самым высоким своим созданием. Она произвела ошеломляющее впечатление на современников: впервые в русской поэзии бесконечный духовный мир простого смертного выразился столь грандиозно и столь задушевно-пронзительно. Эти стихи воспевали «божие величество» в человеке. В их основании лежит мысль слишком гордая, чтобы не быть кощунственной. Неслучайно ода «Бог» вызвала протесты церковников. Без лиц, в трех лицах божества, Державин пояснял: «Автор, кроме богословского православной нашей веры понятия, разумел тут три лица метафизические, т. е. : бесконечное пространство, беспрерывную жизнь в движении вещества и неокончаемое течение времени, которое бог в себе совмещает».