Наученный опытом, Синицын решил до поры до времени держать свои догадки про себя. Костры отбрасывали на дорогу перебегающие с места на место блики. Привлеченная нашим огнем, мимо нас низко, легко и бесшумно пролетела пролетела какая-то большая серая птица. Шумливые, беспокойные, зеркальцами своих темно-зеленых крыльев эти деревья дробят солнце на тысячи осколков. Зажженная моим отцом, любовь к природе никогда во мне не погасала. Окруженный старым садом, когда-то ухоженным, а теперь запущенным, дом похож был на загородный дворец екатерининских вельмож. Неокрепшие в самоуправлении , глуповцы начали приписывать это явление посредничеству какой-то неведомой силы. Княжна меня решительно ненавидит; мне уже пересказывали две-три эпиграммы на мой счет, довольно колкие, но вместе очень лестные. Поля, все поля тянулись вплоть до самого небосклона, то слегка вздымаясь, то опускаясь снова; кое-где виднелись небольшие леса и, усеянные редким и низким кустарником, вились овраги. Потемкин соскочил с постели, отворил дверь и увидел ординарца своего, спящего в креслах.Сильно утомленный дорогою, Матвей Матвеевич крепко спал всю ночь. Непривычный к тяжелым переходам, грузный и неловкий, мой приятель пробирался сквозь чащу, как слон.
Answers & Comments
Наученный опытом, Синицын решил до поры до времени держать свои догадки про себя. Костры отбрасывали на дорогу перебегающие с места на место блики. Привлеченная нашим огнем, мимо нас низко, легко и бесшумно пролетела пролетела какая-то большая серая птица. Шумливые, беспокойные, зеркальцами своих темно-зеленых крыльев эти деревья дробят солнце на тысячи осколков. Зажженная моим отцом, любовь к природе никогда во мне не погасала. Окруженный старым садом, когда-то ухоженным, а теперь запущенным, дом похож был на загородный дворец екатерининских вельмож. Неокрепшие в самоуправлении , глуповцы начали приписывать это явление посредничеству какой-то неведомой силы. Княжна меня решительно ненавидит; мне уже пересказывали две-три эпиграммы на мой счет, довольно колкие, но вместе очень лестные. Поля, все поля тянулись вплоть до самого небосклона, то слегка вздымаясь, то опускаясь снова; кое-где виднелись небольшие леса и, усеянные редким и низким кустарником, вились овраги. Потемкин соскочил с постели, отворил дверь и увидел ординарца своего, спящего в креслах. Сильно утомленный дорогою, Матвей Матвеевич крепко спал всю ночь. Непривычный к тяжелым переходам, грузный и неловкий, мой приятель пробирался сквозь чащу, как слон.