azhur Цветущие низкорослые заросли южных холмов дымились тонкими испарениями. Расплавленный диск солнца стоял над лесом. Небо казалось голубой необъятной внутренностью огромного шара, наполненного хрустальной жидкостью. В темной зелени блестела роса, причудливые голоса птиц звучали как бы из-под земли, в переливах их слышится томное ленивое пробуждение.
Юное тропическое утро охватило Горна густым дыханьем сочной лесистой земли. Он миновал овраги, гряду базальтовых скал, похожих на огромные круги каменного угля, извилистый перелесок, опоясывающий холмы, и вышел к озеру.
Зной усиливался. Тишина пустыни прислушивалась к идущему человеку. В спокойном обоянии дня мысли Горна медленно уступали одна другой, и он, словно читая книгу, следил за ними, полный сосредоточения, грусти и несокрушимой готовности жить молча в самом себе. Он чувствовал свою полную оторванность от всего видимого. Иногда, погруженный в думы и резко пробужденный к сознанию голосом обезьяны или шорохом пробежавшей лирохвостки, Горн поднимал голову, с тоскливым любопытством рассматривал самые обыкновенные предметы: камень, кусок дерева, яму, наполненную водой. Он не замечал усталости и, к тому времени, когда солнце, осилив последнюю высоту, сжгло все тени, затопив землю болезненным, нестерпимым жаром зенита, достиг озера.
Мохнатые, разбухшие стволы, увенчанные гигантскими, перистыми пучками, соединялись в сквозные арки, свесившие гирлянды ползучих растений до узловатых корней, сведенных, как пальцы гнома, подземной судорогой.
Вокруг стволов склонялись веера, зонтики, заостренные овалы, иглы. Ближе к воде, коленчатые стволы бамбука переплетаются, подобно соломе, рассматриваемой в увеличительную трубу. В просветах, наполненных темно-зеленой густой тенью и золотыми пятнами солнца, сверкали крошечные, голубые кусочки озера.